Я проснулась около 6 утра, вот так внезапно, как будто если я не проснусь, какое-то неведомое чудо случится без меня. Но никакого чуда, конечно же не предвиделось. Тихонько, чтобы не разбудить родителей, я пробралась на кухню. Ну, так и есть, 5:37, и чего мне не спится, как всем нормальным людям, ну подумаешь я не-много того, но на сне это как отражается то? Ну да ладно, утро хорошее, а это уже что-то. То есть утро то еще, серый туман застилал половину улицы, еле как был виден соседний дом. Я люблю утро, люблю вот так встать ни свет, ни заря, подойти к окну и долго смотреть на еще не проснувшиеся улицы и дома, получаешь какое-то умиротворение. Вот и сейчас я стояла у окна, переминаясь с ноги на ногу (уж очень спросонья холодный пол, особенно если твои тапочки остались в другой комнате) и дрожа не то от холода, не то от чего-то еще. Ладно, пора возвращаться в постель. Я пошлепала до комнаты, улеглась поудобнее и …увидела заманчивый, так хорошо знакомый оранжево-черный брусочек, ну, хорошо, хорошо, увидела книжку. Ну конечно, Макс Фрай, ну куда я без него. С недавних пор, это моя настольная, накроватная, натумбочная и т.д. и т.п. книга, да что там - новая жизнь, по крайней мере, очень хочется в это верить.
Разум говорит растянуть удовольствие, но руки уже тянутся к книжке. «Всего страничку» - уговариваю я этого серьезного типа в своей черепушке, ну или главку, рассказик. Наконец, он махает ру-кой и подает в отставку до лучших времен. Ура, наши победили, можно начинать читать.
Короче, я в очередной раз провалилась в сказочный мир Макса Фрая, и не заметила, как меня сморил сон. И снилось мне, …вот уж не знаю, что мне там снилось, но что-то явно хорошее, потому что проснулась я вселюбивым чудиком, который с умилением смотрит не только на цветочки, да на жучков, паучков, но и на старые ободранные обои на стене. В сотый раз сказав родителям, как прекрасен этот мир, и окончательно усугубив их сомнения в моей вменяемости (я же говорила, утро то еще, а чем дальше, тем лучше!), я уселась пить чай с множеством бутербродов. Вообще, я не такая уж и голодная по утрам, но когда с утра пораньше начитаешься книги, в которой каждые 5 минут кто-нибудь что-нибудь жует, невольно начинаешь звереть от голода.
Но этой милой моему сердцу (а особенно желудку) церемонии не суждено было сбыться. Зазвонил телефон, пришлось вставать, бросать эдакий взгляд терминатора на бедные бутерброды, типа «я еще вернусь» и топать к трубке. Благо на проводе была Линка, если бы кто-то другой, я бы наверняка его укусила, чтобы не повадно было отвлекать меня от столь важного мероприятия. Ну что же, сегодня судьба была благосклонна к человечеству. «Эн, бросай всё, ковыляй ко мне, будем чай пить. Я сама заварю, и не смей мне возражать, чтобы через 15 минут я увидела твою персону у себя на пороге» - верещала трубка. В общем-то, могла бы и не произносить столь пламенных речей, я и так согласна. Ну кто же может отказаться от чая со всякими там травками-муравками и задушевной беседы, ну и конечно же обмена книгами (эту-то я еще утром проглотила, а следующая в соседнем доме, покоится на одной из многочисленных Лининых полок. Мне их выдают строго по одной, чтобы «с ума от счастья не сошла» - как выражается моя жестокая подруга). В общем, уже через 14 минут, я, мокрая то дождя, голодная (куснула то я совсем малюсенький кусочек) и с гривой как у льва вместо обычной человеческой прически (ветер-ветер, ты могуч…) скреблась в её дверь.
«Ой, Эн, а ты что тут делаешь?» - спросила моя подруга с плохо скрываемым ехидством. (Ну, нет, чтобы похвалить за оперативность, представить к награде за геройство (мало ли что мне такая погода нравится, но хорошая собака своего хозяина в такую погоду из дома не выгонит), ан нет, дудки, она еще и издевается!)
«Мои предки уехали в деревню на несколько дней, вот я и по-думала, что было бы неплохо тебя пригласить, тем более что ты так и не удосужилась попробовать мой новый чай»- говорит Лина, усаживая меня на стул, поближе к чайнику, там теплее. Вскоре воздух наполняется заманчивыми запахами каких-то лесных ягод и листьев, которые она заваривает в каком-то особенном глиняном чайнике. Так хорошо, уютно, тепло, спокойно, сейчас замурлыкаю от удовольствия. Лина смотрит на меня и улыбается, какой-то особой улыбкой, мудрой, что ли? Странно, в такие моменты кажется, что она прожила уже очень много, не одну жизнь, и все их помнит, сколько мудрости в ее глазах, а ведь я ее старше на полгода. Но уже через секунду она моргнет и опять превратится в мою старую, добрую Лину. Мы любим вот так сидеть и неторопливо пить чай, бол-тать о пустяках, чтобы потом и не вспомнить о чем хоть говорили, или просто молчать. Жаль, что обычно в такие дни время летит как-то особенно быстро, не успеешь оглянуться - уже вечер. Вот и сейчас я опомнилась только когда услышала голос диктора по радио «московское время 21 час». Мне пора домой. Линке завтра в строяк, а я, пожалуй, поброжу по верхней части, очень уж люблю играть в «Северо-Западный проход», хоть и страшненько бывает. Вот и ладненько, завтра значит вместе поедем.
Я поднялась рано (Линке к 8-ми), умылась, оделась и в этот раз плюнула на бутерброды и ограничилась печеньем. Потом подошла к окну и улыбнулась: туман закутал верх домов, оставив на обозрение только первые этажи, деревья да траву. Мы с Лииной очень любим туман, вообще у нас много общего, иногда кажется что мы вообще одно существо, которое просто не вместилось в одну шкурку и вынуждено уживаться в двоих (видимо хорошо кушало), в общем, мысли и поступки у нас зачастую одинаковые, например: она может сказать начало фразы, а я закончу; или вообще не говорить, а я пойму. Ну конечно бывает и так, что мы абсолютно не похожи – две противоположные грани, но, в общем, то прекрасно дополняющие друг друга. Та еще жгучая русская смесь.
Пока я философствовала, туман не только не растаял, но уже закончил окутывать приземистую скамейку у дома, а с ней и кусты. Мне все время кажется, что из тумана должно выйти какое-то неведомое чудо, или вообще свалиться тебе на голову, пока ты плутаешь в нем, пытаясь найти дорогу. Да, туман молодец, ну что тут еще сказать – молодец, быстро и качественно. Вот бы мне так справляться с ДЗ.
Через четверть часа я вынырнула из тумана (и как не заблудилась) навстречу подруге. Та поджидала меня у подъезда с выражением «А вот и Дет Мороз, подарки нам принес?». Но, увидев, что на моем плече вместо мешка с подарками болтается тощая сумочка, быстренько скорчила обиженную рожицу, видимо в качестве Деда Мороза я не очень.
«Чуда не произошло», - констатировала Лиина (ну как всегда – мысли на двоих) и затопала обратно в туман, делясь со мной соображением «Тут…, ну где-то там, … э…, был мост, ну, по крайней мере, вчера, будем надеяться, что он не исчез» (ну разве против та-кой железной логики попрешь?). Короче, мы браво двинулись на поиски «моста - потеряшки» (нет чтобы, как «сивка-бурка», стал перед нами по первому требованию, а то ищи тут его), широко раз-ведя руками и маша ими как пропеллерами (та еще картинка). Могу успокоить, мост мы нашли, даже перешли по нему, не без жертв, конечно, пару раз лбами, так что искры из глаз со всей дури таки стукнулись (может они и осветили нам дорогу, эти грешные искры), в общем, мы сели таки в маршрутку и поехали навстречу новым порциям тумана.
У строяка я попрощалась с Линой и пошла бродить по еще пустым улицам. Туман уже немного рассеялся, но еще оставался на уровне фонарей, окутывая их нежной пеленой. Теперь они были похожи на пятнышки, светящиеся теплым, оранжевым светом. Любуясь, я не заметила, как зашла на какую-то незнакомую еще мне улицу (Странно, ведь в нескольких км от наших институтов, мы с Линой все прочесали вдоль и поперек). Мои ноги шли по вымощенной мелкими, разноцветными камушками дорожке, мокрой от тумана, где-то из тумана виднелись резные скамейки, а голову то и дело поглаживали ветки каких-то деревьев, видимо они росли здесь давно, уж больно могучие были на вид. «Да, ведь это никакая не улица, а парк»,- подумала я, и тут же осеклась. Это уж очень странно, мы с Линой даже карту купили, чтобы наконец - то узнать, где в нашем городе хоть парки то есть, но этого места там явно не было. Нет, я, конечно, знаю, что туман может сделать знакомое незнакомым, но это уже как-то слишком. Тем не менее, я не боялась, а просто шла, наслаждаясь этим маленьким чудом. Внезапный страх улетучился, я знала, что меня здесь никто не обидит, странное чувство защищенности и умиротворения нагло улеглось в моей душе. Интересное место, вот бы узнать, что это за парк. И, словно услышав мои мысли, какой-то дедушка приподнял голову и по-смотрел на меня. У него были мудрые, добрые, изучающие как рентген глаза, светящиеся каким-то теплым светом. Описать это невозможно. Он сначала как-то удивленно меня рассматривал, а потом приветливо и, кажется, насмешливо улыбнулся, в его глазах появились хитрые, озорные огоньки, и он заговорчески мне под-мигнул. Я немного смутилась, улыбнулась в ответ и пошла дальше. Но, пройдя пару метров, меня осенило, что это чудо на скамейке могло знать, где мы находимся. Обернувшись, я никого не обнару-жила. Пусто и точка. Я окинула взглядом весь парк, но профессора (а я его уже так окрестила) нигде не было. «Странно», в который раз подумала я, - он не мог уйти из моего поля зрения, только если исчез, растворился в тумане. Ну ладно, как всегда логично, с недав-них пор дяденьки экономят на проезд и, растворятся в воздухе и ладушки! И как я прохлопала это в газете, да, явно отстаю от жизни.»
Да, дела, потом до меня еще дошло, что всё время, пока профессор смотрел на меня, я стояла с открытым ртом (типа птички прилетайте, это ваш новый дом), кошмар! Вот тупость, о Боже! Я поняла, что краснею. Уши уже горели и были, наверное, этакого свекольного цвета. Вот блин! Как маленькая, стояла с открытым ртом и таращилась на дядю! О, о, о! Слов нет!
Еще минут 10 я тупо стояла у скамейки и отчитывала себя. Наконец, придя к безумному решению оставить себя без сладкого чая на 3 дня, я успокоилась и двинулась на огни в тумане. Видимо, пока я отчаянно препиралась сама с собой, туман соизволил открыть для меня сию картину. Я пошла на свет. Им оказались четыре причудливых фонаря из неизвестного черного металла с переливами зеленого. Красиво. Но фонари не просто ютились на пустом месте, они освещали вход в какую-то миниатюрную крепость, ну то есть не крепость, конечно, а магазин, и насколько можно понять по вывеске – книжный, только отделан деревом, железом и, кажется, камнем. Интересно. Вроде он был открыт. Я, недолго думая, толкнула дверь. Мой приход звонко огласили колокольчики над головой. Маленькие, блестящие, они были связаны пурпурными ленточками с золотым узором. Я сначала смутилась и застопорилась на пороге. В самом магазине было тихо и безлюдно. Стены были выложены серым с прожилками какого-то фосфоресцирующего вещества камнем, кое-где встречались деревянные панели с какими-то неведомыми причудливыми гербами. Остальное пространство, куда ни посмотри, занимали книги. Здесь были и махопухонькие книжки с яркими обложками, и детективы Донцовой, и Гарри Поттеры, были и Лермонтовы с Толстыми и Кинги, и …столько всего, что и не упомнишь. Я постояла еще минут 5 на пороге и, но из этой библиотеки времен рыцарства не вынырнул ни один маг или на худой конец рыцарь, старый камердинер, вообще никто. Очень мило! Ни-когда еще я не чувствовала себя столько раз глупо беспомощно, как за этот день, а это еще только утро! Кое-как переборов в себе желание выскочить отсюда и смыться куда подальше, я ступила на одну из каменных ступенек, ведущую в ложе библиотеки. Чтобы хоть как-то успокоиться и достать своё нервное сердце из пяток, я подошла к ближайшему стеллажу книг, достала одну из них и с очень умным видом начала ее рассматривать. Горький…фух... вздох облегчения, …ну и вовсе не страшно. Обтерев мокрые от волнения ладони о джинсы, я взяла следующую книгу - Быков, ну Быков, так Быков, тоже не страшно. Через минуту последние крохи страха приказали долго жить, а на смену пришло любопытство. Я начала перебирать книги, смотреть авторов, произведения, постепенно переходя от одного стеллажа к другому. Все книги были расставлены по какой-то мудреной системе: один и тот же автор мог находиться на разных полках, жанры тоже смешались. Ну, конечно, может, эта избушка открылась совсем недавно, поэтому мы с Линой ее и не обнаружили раньше, обычно же мы обходим все книжные магазины; или кто-то из продавцов просто расставил эти книги «лишь бы стояли», правда, иногда мне казалось, что я начинала понимать эту диковинную систему. И вот, потянувшись за очередной книгой и отвлекшись на возврат другой книги на место, моя рука наткнулась на что-то мягкое и теплое. «Странная книжка», - подумала я, поворачивая голову в сторону «странной книжки». Ох, как я подпрыгнула (и когда я научилась?), вовсе это не переплет книги, а рука, обычная человеческая рука. Рядом со мной стоял средних лет мужчина в деловом костюме. Обычный дядя, обычный костюм, фух-фух-фух. Правда, смотрел он на меня с плохо скрываемым удивлением. «Девушка, с вами все в порядке?» - спросил меня женский голос из-за спины. Я еще раз дернулась и повернулась. Ну, да, продавщица, тоже вполне обычная. Я пробормотала какое-то невнятное извинение и пошла к выходу. Навстречу мне просеменили 2 старушки с внуком и, завидев детский отдел, потащили ребенка в том направлении; потом я встретила еще несколько любителей книг и окончательно отупела. «Надо же, сколько посетителей, и откуда они появились? Ну, иногда я, конечно, бываю жутко рассеянной, но чтобы не заметить стольких людей…мда,…видимо, мои дела совсем плохи. Ну, что, Натик, плачет по тебе Ляхово горькими слезами. » Пробираясь через толпу школьниц-первоклассниц, разглядывающих очередную сагу о супер - пупер совершенной Барби, мой взгляд упал на черно-оранжевый переплет любимой мании. Машинально взяв книгу в руки, я перелистнула несколько страничек, знакомые имена: Макс, Джуффин.… Ах, как прекрасно и грустно. Странички заманчиво шелестят и пахнут типографией. Люблю новые книги.… Еще несколько страничек, испещренных знакомыми буквами и …пусто. Ой, кажется, в типографии их не пропечатали. Ну да, несколько белоснежных страничек, интересно…или не бело-снежных? Так, стоп, только что здесь было пусто, а теперь какая-то надпись от руки, мелкий красивый почерк с причудливыми завитками, ну-ка, ну-ка: «Ты избрана»...
Чего?! Минуты ступора, переворачиваю страничку несколько раз. Нет, не обман, надпись не исчезает. «Кто-то очень глупо ис-портил книгу, - догадываюсь я, - вот придурок!» Закрываю несчастную 324 страничку, кладу книгу на место, зачем-то беру снова, опять листаю, так…321, 322, 323, 324, 325…стоп, 324 страничка с типографским шрифтом очень мило - так примостилась под моим большим пальцем. Уже нет ни пустоты, ни слов от руки, - обычный типографский шрифт, очередная байка о Максе Фрае. Всё в порядке, точнее все в порядке, кроме меня, а мне лечиться надо, может еще поможет? Закрываю книгу от греха подальше и ухожу к выходу, твердя под нос: « Так, 4 года в физмате дали о себе знать, вот уже что только не мерещится. Говорили мне, фэнтези не зачитывайся, ан нет, и вот теперь…ох!». Поднимаюсь по ступенькам, открываю дверь и бросаю последний взгляд на стеллажи. Возле злополучного глюка стоит высокий человек, оборачивается и насмешливо улыбается, а глаза с хитринкой, но добрые. «Профессор?» Но мгновение спустя и этот глюк проходит, вовсе и не профессор, про-сто какой-то дядька. А мне точно пора в Ляхово!
Когда дверь в магазин захлопнулась за спиной, я, наконец, оказалась на улице. Солнечно и шумно, где-то играет оркестр. Оказывается, мой загадочный книжный магазин каким-то образом за-тесался в один из проулков Покровки. Забавно. Смотрю в ту сторону, откуда пришла, нет, все-таки не парк, и никаких резных скамеек, - наши обычные, на которых может сидеть только отчаянный экстримал. Да и фонари тоже обычные, хоть и просто очаровательные. Все-таки туман – великий иллюзионист, а я – великая мечтательница. Ну, что, с приключениями на сегодня покончено, новое место я открыла, теперь можно и отдохнуть. Пройдусь по Покровке до оркестра, в коем-то веке послушаю живую музыку.
Музыка великолепна. Я стою, облокотившись на ствол дерева, и с прикрытыми глазами наслаждаюсь. Хорошо как! Через несколько минут музыканты начинают играть новую, какую-то легкую незнакомую мелодию. Только какой-то звук все время выбивается из общего такта. Вот обидно. Открываю глаза и начинаю искать бестолкового музыканта, но взгляд отвлекается на сумку. С какой это стати она начала у меня искриться голубым светом? Ах, да, это сотовый! Вот и неудачливый музыкант обнаружился. Интересно, кому это я понадобилась в такую рань. Опа, Лина!
- Эн, ну ты где? Я уже тебя десять минут стою, жду!
- А зачем ты меня ждешь, - не понимаю я, - мы же договорились в пятнадцать ноль ноль встретиться у строяка, тебя что, раньше отпустили?
- Натуль, ты меня пугаешь! – сообщает мне встревоженная трубка. – Я понимаю, счастливые часов не наблюдают, но это уже слишком. Уже пятнадцать пятнадцать, радость моя, даже можешь желание загадать.
- Не могу, - бурчу я, - на моих пятнадцать девятнадцать. Все, уже бегу.
Бодрым шагом направляюсь к строяку, по дороге еще раз убеждаю себя в странностях времени. Я давно уже заметила, что в библиотеках время идет по другому: тебе кажется, что прошло два часа, а за окном уже поздний вечер. Теперь, оказывается, эта аномалия имеется и в книжных магазинах.
Благополучно застряв в пробке на полчаса в этакой диковатой позе йоги (ну, вцепившись зубами в поручень и стоя на мизинце левой ноги, отчаянно пытаясь понять, где находятся остальные твои части тела, и безуспешно пытаясь собрать их по всему салону маршрутки), мы доехали таки до дома…, ну, почти доехали. Мы бы доехали, просто большинству пассажиров приспичило сойти за две остановки до нашей, и почему-то все они решили, что нам понравится составить им компанию.… Ну, в общем, нас вынесло толпой… или выплюнуло?
Сегодня я ночую у Лины, а значит впереди вкусный чай, неторопливая беседа, и всякие глупости.
Уже почти закрывая глаза, я поведала Линке дебют своего сегодняшнего идиотизма. Надо отдать ей должное, она мужественно держалась до конца. Храбро уткнулась лицом в подушку и пыталась сдержать смех. Ну, у неё неплохо получилось, смеха действительно не было, только невнятные завывания на всю округу. Очень мило с её стороны, а собакам-то как понравилось! Они даже решили к ней присоединиться, забавный такой хор получился, соседи, я думаю, получили несравненное удовольствие, когда еще послушаешь живую музыку перед сном, не выходя из квартиры, да еще и со стерео эффектом – сверху (благодаря Лине) и снизу (спасибо своре собак). Прелесть, что тут скажешь!
Часа через два, когда всё успокоилось, мы таки легли спать с робкой надеждой в коем-то веке выспаться. К счастью, завтра Лина не учится из-за какого-то масштабного паломничества профессоров в наш дорогой город. А я халявничаю уже второй день. В общем, да здравствует завтра!
***
Я проснулась, когда солнце залило всю комнату ярким светом и начинало подбираться к моим глазам, сладко зевнула и посмотрела на подругу. Та еще отчаянно дрыхла в объятиях сна, и, судя по её блаженствующему выражению лица, снилось ей что-то хорошее. Я пошла на кухню готовить завтрак.
- Доброе утро, Звездочка пламени, - Линка стоит в дверях и жмурится от солнца.
- Доброе утро, Цветок воды, - откликаюсь я, - как спалось?
С тех пор, как оказалось, что я обожаю свою стихию «огонь», а Лина – «воду», такое приветствие стало своего рода нашей милой традицией. Правда, употребляем мы его достаточно редко, когда никого нет рядом. Видимо, как-то негласно, само собой было решено, что эти имена будут нашей маленькой тайной.
- Спалось очень, очень сладко, - мечтательно говорит подруга, - только я опять ничего не помню, обидно. И почему так легко за-поминаются только ужастики? Что, опять закон подлости, что ли. Надоело!
Она плюхнулась на стул и придвинула тарелку.
- У-у, моя любимая вкуснятинка, к ней неплохо подойдет кофе, как думаешь?
Что я думаю по этому поводу, её не очень-то интересовало, судя по тому энтузиазму, с которым она перерывала шкафчики, по-этому вопрос просто растворился в воздухе. Попробуй-ка что-нибудь ответить, уж если Линка решила, что мы будем пить кофе, значит, мы будем пить кофе, и ничего не попишешь.
- Тебе с молоком? – сказал стол. Ну не стол, конечно, а Лина под ним. И как она туда забралась? Ладно, не важно, будем только надеяться, что она сейчас не разожжёт на линолеуме огонь и не начнёт варить кофе прямо там, под столом, или в её представлении это уже вигвам. Фу, нет, на четвереньках вылезая из-под дивана с пакетиком кофе в зубах, она не ползёт к спичкам. Уже хорошо.
- Лин, что это, особенный ритуал индейцев племени Тумбы-Юмбы. Типа оползанием стола, ты взываешь к духу кофе, и т.д. и т.п., и теперь нам выпадет великая честь пить какой-то божественный кофе?
- Нет, это лишь значит, что я доставала свой браслет, он опять укатился. Но божественный кофе я тебе все равно обещаю, без вся-кого там Умбы.
- Тумбы-Юмбы, - поправила я, - ну как можно не знать этого великого индейского племени. Ты ещё скажи, что его главного ша-мана Юмбы-Тумбы – ты тоже не знаешь! – возмутилась я.
- Ну, обижаешь, конечно знаю. Вот помню, как вчера: прихожу, значит, я к нему и говорю: «Умба, дружище…»
- Юмба-Тумба!
- Нет, на самом деле его не так зовут. Понимаешь, он открыл мне свое настоящее имя, он – Умба.
- Ты ещё скажи - Умка.
- Нет, Умка – другой, белый и пушистый. А этот – Умба, точ-нее… Его шаманство Умба-Хурумба-Марумба и как там его …
- Зарумба, великий и ужасный! – закончила я, давясь от смеха.
- Точно. А вы, что тоже знакомы? – серьёзно так спросила меня Лина. – Странно, он мне не говорил…
Шумливо припираясь еще с полчаса, мы покончили с завтраком и пошли на разведку. После моего рассказа о новом книжном магазине, Лина чуть не приплясывала от нетерпения поскорее в нём очутиться. Я, конечно, могла бы немножечко над ней поиздеваться (ведь дорогу знаю только я), но разве кто устоит от такого жалостливого взгляда. Рука так и тянется почесать её за ушком и побаловать косточкой. Как удержалась, сама не пойму. Безуспешно проведя в поисках добрую половину дня, мы устало примостились на скамейку возле вечного огня.
« Я кажется схожу с ума», - подумала я. Дорожку с деревьями нашли, но в конце не книжный магазин, то есть книжный, но другой.
- Не расстраивайся, Эн, ты мне и сумасшедшая нравишься. Обещаю, что буду укрывать тебя от санитаров до последнего, - Лина узнала мои мысли и с ехидством покосилась в мою сторону.
- Спасибо, Лин, ты настоящий друг, - сказала я и два раза стукнула себя по носу указательным пальцем правой руки.
Знаменитый кеттарийский жест, который мы с ней переняли из книги.
Линка ответила мне тем же и рассмеялась. Все-таки, наверно, это очень забавно смотрится со стороны. Мы ещё долго сидели на скамейке, наблюдая, как неторопливое солнышко подползает к го-ризонту. Закат был великолепен. Постепенно начинали загораться фонари… Хорошо, что ни говори. Последний раз пройдя по излюбленной аллеи фонарей, мы сели в маршрутку и поехали домой. Подходя к Линкиному подъезду, от моей меланхолии не осталось и следа. Бурно обсуждая любимые книги, мы подошли к лифту, там уже стояла какая-то милая бабушка, с полными продуктами сетками. Поздоровавшись, мы втроем вошли в лифт. Пока лифт доползал до нашего восьмого этажа, старушка успела несколько раз бросить на нас добрый и нежный изучающий взгляд. Когда мы вышли на своём этаже, наша спутница поведала нам, что живет на девятом этаже; Что её муж давно умер; Что она хорошо готовит и ей было бы очень приятно, если бы мы к ней как-нибудь зашли на чай. Мы хором её поблагодарили и в самом благодушном настроении зашли в Линкину квартиру.
- Милая, какая, эта бабушка, - сказала я, усаживаясь собственной персоной на стул.
Чайник уже закипал, а Лина клала последние ингредиенты.
- Да, милая, - согласилась подруга, - наверно, недавно пере-ехала, я её раньше не видела, а вроде как всех в подъезде хотя бы в лицо знаю.
Незаметно прошёл вечер, быстренько подкралась ночь, и мы улеглись спать прямо на полу. Накидали подушек, одеял и мирно так заснули, причём, нам обеим из всего множества спальных принадлежностей приглянулась одна и та же подушка и одно и то же одеяло. Поэтому уснули мы на одной подушке, пытаясь укутаться в одно одеяло. Экстрималы, нечего сказать!
На этот раз проснулись мы одновременно и обе бросились к чайнику греться. Все таки такой экстрим, как одно одеяло, нам ещё не по зубам.
Затем отправилась навестить собственный дом и родителей, так чтобы им жизнь мёдом не казалась. Ближе к вечеру, захватив пару дисков, журналов, и конечно же мою «манию» под мышку, я, честно исполнив свой дочерний долг (показаться дома), с чистой совестью опять пошлёпала к Лине (та уже без меня соскучилась).
Лина встретила меня у подъезда (у них там что-то с домофоном). У лифта мы опять наткнулись на бабушку, та разулыбалась, и сказала: «Ага, попались, девчушки, ну пошли ко мне, буду чаем угощать». И сколько мы не отпирались, старушка не сдавалась, как-будто наперед знала что мы скажем и уже готовила ответ. В результате сдались мы.
Если честно, я совсем не помню, как выглядела её квартира. Нас проводили на кухню и усадили на мягкие стулья с высокими резными спинками. Узор напоминал тот, что на скамейках в моём глюке. Кухня была залита оранжевым светом заката. Уютно.
Хозяйка налила чай в изящные чашечки тончайшего фарфора, поставила на стол множество вазочек со сладостями и села нас разглядывать, приговаривая: «Кушайте, кушайте, незабвенные мои».
Мы с Линой изумлённо переглянулись. Бабушка заметила наше удивление и спросила, может она что-то не так сказала. Мы замотали головами: «Нет, нет, все в порядке, просто Вы сказали так, как написано в этой книге», - сказала я и положила руку на черно-оранжевый переплёт, уютно примостившийся на моих коленках.
- Можно посмотреть? – попросила старушка.
Я протянула ей книгу. Бабушка внимательно посмотрела на обложку, улыбнулась, открыла книгу, пролистала несколько страничек. При этом её глаза как-то по особенному засверкали, добро и насмешливо. Её глаза как-будто говорили «Ну,ну. Написал таки». Я открыла рот и вытаращила на неё глаза, Лина сделала тоже самое. Бабушка подняла голову на нас, рассмеялась и легонько щёлкнула нас по носам. Челюсти захлопнулись.
- Вам нравится эта книга? – спросила она.
- Очень! – хором ответили мы.
- А почему?
И мы начали наперебой ей объяснять нашу страсть. Странно, обычно мы вежливо отвечаем, мол читать можно, а тут выложили всё как на духу. Нам показалось, что этой бабушке можно рассказать всё, и немножко больше. Околдовала, что ли или просто хороший человек нам попался?
Бабушка озорно на нас смотрела, улыбалась, кивала головой. А когда мы закончили наши откровения, достала из-под стола огромный свёрток сластей и отдала нам, строго наказав слопать всё это перед сном за ещё одной кружечкой чая. Потом проводила нас до двери, пожелала спокойной ночи и подтолкнула к лифту, вид у неё при этом был очень уж заговорщеский и загадочный. Вот и думай! А думалка наша, видимо, решила взять выходной, поэтому вместо того, чтобы рассыпаться в благодарностях и пожелать спокойной ночи, мы тупо шагнули в лифт и смотрели на бабушку пока двери не закрылись. В последнее мгновение мне показалось, что бабушка шепнула кому-то, кто стоял сзади – «Это они, ты прав». А может это мне просто привиделось. Двери сами собой открылись на восьмом этаже. Мы немного озадаченно на них покосились, потому что не были уверены, что нажимали кнопку, но сославшись на очередной провал памяти, быстро успокоились и даже забыли об этом.
Выполняя наказ старушки, мы с Линой перед сном действительно умяли эту груду сластей за чашкой чая. Оказалось, это в общем то совсем не сложно. Пирожные таяли во рту и вовсе не на-доедали. Очень скоро нам жутко захотелось спать, и мы опять улеглись на полу, на одной подушке, но уже под разными одеялами.
Удивительно, но я точно помню, что мне снилось в эту ночь, все до мельчайших подробностей. Мы с Лииной побывали в каком-то очаровательном городке с мозаичными мостовыми, множеством мостов и ярмаркой ковров, потом побродили по песчаному безлюдному пляжу, посмотрели на какой-то остров с крепостью и наконец увидели какого-то интересного человека в тюрбане и куче тряпочек.
Проснулись мы одновременно, мечтательно разглядывая по-толок.
- Ты не представляешь, что мне снилось, - сладко сказала Лина.
- Это что, ты и представить себе не можешь, что мне приснилось, - ещё слаще промурлыкала я.
- Спорим, что у меня круче.
- Спорим.
Потратив полчаса на спор, у кого из нас были лучше сновидения, мы наконец-то догадались о них рассказать…
***
Почему-то выходные всегда пролетают быстрее будней, а уж весёлые, так вообще…
Учёба накрыла нас с головой. Лина вечно пропадала в строяке, я в политехе. Иногда по вечерам, вперемешку с её начерталкой и моей физикой мы созванивались. Время почему-то решило, что ему неплохо было бы побыть эдаким «Шумахером», и с ужасающей скоростью начало куда-то нестись, причем как-то мимо нас. Пару раз мы с Линой все-таки смогли выбраться погулять, причем последний раз скорее был похож на марш-бросок основных стратегических сил за Максом Фраем. Есть у него одна милая такая книжка – «Болтливый мертвец», за которой мы с Линкой буквально охотились по всему городу, думаю, это было получше неуловимого магистра Хаббы Хена. Я как всегда «очень удачно» выбрала день: морось, слякоть, холод. И ещё книга, как назло, куда-то запропастилась. Но были и приятные моменты: после того, как я с ходу так подошла к продавцу и спросила, сколько у него стоит «Болтливый мертвец» (благо у паренька крепкие нервы и большой опыт по безнадёжно забавным покупателям), мы с Линкой поехали «наверх» на трамвае. Вроде ничего особенного, а так мило… Особенно если учесть, что мы не знали куда он нас довезёт.
***
Через некоторое время я заболела и слегла на неделю. Обидно, у Линки намечалось свободное время, а я тут.… Эх, в общем, довольствовались только телефонными разговорами, да и то такой угар получался. У меня постоянно срывался голос, я то пищала, то говорила басом, поэтому моя несчастная подруга вынуждена была слушать лишь мои завывания, хрюканье и другие всякие нечленораздельные звуки. И как она меня понимала?
Иногда замечаешь, что вместе с болезнью уходит и часть тебя, та часть, которая изжила себя и мешает жить дальше. Вот и в этот раз получилось нечто в этом роде. Моя болезнь забрала с собой меня, которой ни на что не хватало времени (очень мило с её стороны), а может, просто само время решило сделать мне такой подарок. Впрочем, Лина тоже отхватила свой кусок. Дела наши поправились, то ли мы изменились, втянулись что ли, то ли мир изменился. Скорее и то и другое понемногу.
Начинался ноябрь. Недавно выпал первый снег, и мы еще ближе подвинулись к зиме. А зима – преддверье праздников, так что.… Одним словом, хорошо!
В один из выходных – праздников нам с Линкой вновь удалось ненадолго улизнуть в верхнюю часть города и наконец-то погулять. Весь день шел снег, его мягкие хлопья медленно опускались на тротуар, горели фонари, обманутые пасмурной погодой. Мы не-торопливо шли по Покровке, разглядывая яркие витрины магазинов. И вот мой взгляд на проулок между двумя магазинами. Там, в глубине, светили четыре знакомых фонаря. Я потянула подругу за рукав куртки и показала на проулок. Лина тоже увидела ту миниатюрную крепость - книжный магазин, которая явилась передо мной полтора месяца назад.
Мы свернули в этот проулок и бодро зашагали к крепости. Вывеска говорила - мы можем зайти, что мы собственно и сделали.
Магазин оказался таким же как и в мой первый визит, только теперь на шторах у окон висели крошечные фонарики, светящиеся приятным оранжевым светом. Стеллажи с книгами, возле которых сновали заинтересованные покупатели тоже стояли на своих местах и даже порядок книг, кажется, не изменился. Мы спустились по ка-менной лестнице и начали экскурсию. Да, ничего не изменилось. Вот и Макс Фрай, интересно, они уже нашли мою загадочную книжку с не пропечатанными страничками? Какая там… кажется, да 324.
«Вы избраны»…опять тот же почерк, его не спутаешь, только теперь не «я», а «мы» избраны
-Лин, иди-ка сюда,- я подзываю подругу немного опешившим голосом
Линка берет книжку и насмешливо косится на меня.
-Ты чего, привидение увидела? Очередной глюк?
-Сейчас и узнаем, открой 324.
Подруга послушно открывает книжку, ищет страничку…ступор. Смотрит на меня, на книжку, на меня.
-Э, э, э!?
-Ага!
-Что «ага»? Что еще за «мы избраны», куда избраны, зачем, почему меня не предупредили, и вообще…кто избраны-то, мы?
- Ну не буривухи же в самом деле… Ох, Лин, что ты на меня то смотришь, я тоже ничего не понимаю. - Я устало беру книгу в руки и направляюсь к кассе.
-Э, ты куда? – Линка вопросительно смотрит на меня,- ты хочешь ее купить?
-Ага, ну не смотри на меня так, цветок воды, да, я сумасшедшая, но ведь ты об этом не только сейчас узнала. Я действительно хочу купить эту книгу, у меня такой еще нет, а надпись… глупо, наверное, но она мне нравится, пусть будет.
-Пусть, - только и сказала эта изумительная девчушка.
Расплатившись с кассиршей, мы вышли из магазина. Немного потоптавшись у порога и решивши чего-нибудь перекусить, мы за-шагали обратно, навстречу огням Покровки, но стоили мне пройти пару шагов, как Линка дернула меня за руку.
-Смотри, там, кажется, кафе.
Действительно, оказывается, в этом закоулке был еще и закуток, в котором приютилось это милое кафе. Недолго думая, мы дружно переступили порог сия заведения. Хорошее местечко, прямо чудесное: тепло от большого камина в углу (нас сразу накрыло нас теплой волной), светло от множества свечек на столах, тихо…
Мы с Линой устроились за дальним столиком, поближе к ка-мину и стали изучать меню, лежавшее на каждом столике. Оказалось, что это местечко собрало все наши любимые блюда, да еще и манило огромным выбором мороженого, пирожных и сортов чая с такими загигулистыми названиями, что мы тут же пообещали себе перепробовать их все (правда, для этого бы понадобилось бы лет этак 5, все-таки выбор впечатляющий). Каждая из нас, наугад ткнув пальцем меню, выбрала соответствующий напиток и пирожное (лично на мою долю досталось какое-то чудо под названием «слезная капля ухривуникаясового дерева, растущего на бегегах спящей реки Улиминиконое», а Линке «лонокесаноевая роса с северного склона парящей горы Мородошоеы»). Откуда-то взявшийся официант заговорческим шепотом сообщим нам, что это отличный выбор и мы, вероятно, истинные гурманы, утащил меню, пообещав, что заказ принесут в течение получаса (так как «чтобы оседлать ветер пустынь Нишо и перейти заговоренную долину Муя, дабы преподнести священные напитки мудрости, требуется одна песочная чаша, что равняется получасу времени мира Паука» - по крайней мере, так нам объяснил тот же шустрый официант).
Тени многочисленных свечей танцевали свои завораживающие танцы на стенах, потолке, столиках и даже на наших лицах, а мы жмурились от удовольствия. Я решила еще раз открыть загадочную 324 страничку. Ничего…в смысле обыкновенный типографский шрифт, про Макса, как и полагается. «Кажется, волшебство кончилось, как только мы вышли из магазина» - подумала я.
-Не кончилось, оно только начинается,- чей-то бодрый голос прозвучал прямо над нашими головами.
Мы с Линой вздрогнули от неожиданности и подняли головы. На нас смотрел высокий седой дедушка с мудрыми глазами-рентгенами вечности и насмешливо улыбался.
-Профессор, - прошептала я.
-Ну почему опять профессор, уж как только меня не называли, но профессором..., - рассмеялся дедушка и потрепал меня за плечо.
-А что только начинается, - спросила Лина, кое-как справившись с шоком.
-Волшебство, - просто ответил мой знакомый незнакомец,- магия, другие миры,…если, конечно, захотите.
Мы переглянулись (просто посмотри ему в глаза и все поймешь)…
Принесли заказ (надо сказать, официант оказался прав, это действительно нечто), профессор, с нашего позволения, присел к нам.
Профессор оглядывал нас с ног до головы смеющимися, до-вольными глазами, а лично я думала, как бы сквозь землю прова-литься.
-И сквозь землю можно, только попозже, сначала вот усвоишь азы, а потом…,- эта пожилая хитрюга два раза стукнула себя по носу и показала язык, как какой-то мелкий шалопай.
Я немедленно стала милейшего алого цвета, любой томат обзавидовался бы (понятно, мысли читать он может, и делает это без зазрения совести), потом собралась и скорчила самую вредную рожицу, на какую была способна. Этот вурдалак звонко расхохотался и покачал головой.
-Ух, какая тут у нас дюдюка, все, боюсь-боюсь.
-Извините, но я ничего не понимаю, что здесь вообще проис-ходит? - начала Лина.
-Это ваших рук дело,- я протянула ему книгу.
-И да, и нет, - уклончиво ответил профессор,- всему свое время, юная леди; вот сейчас самое время познакомиться, а то безобразие какое-то, я до сих пор не знаю, как зовут двух таких очаровательных девушек,- насмешливо сказал он.
-Так уж и не знаете,- буркнула я.
-Ну, мало ли что я там знаю, но лучше уж познакомиться, я – Николай Петрович Воронов, специалист по метафизике «Интернешл нобел организешн».
-Ну, значит все-таки профессор,- подмигнула я.
-Ну, ладно, если вам так нравится, можете называть меня так, юная леди.
-Ладно, я Эниэн, а это – Лина.
-Ага, значит Эн и Лина, интересно, а почему не Натали и Татьяна?
-Потому что,- задумчиво изрекла Лина, - когда тебя зовут по-другому, ты и становишься таким, в общем, я не знаю, как это сказать, это чувствовать надо.
-Достойный ответ, барышня, - серьезно кивнул профессор, - только потом вы поймете, что на самом деле самое правильное именно имя, данное при рождении, хоть в это и трудно поверить, не забывайте его.
Мы просидели в кафе еще часа два. Точно и не помню, о чем мы там говорили, но было как-то спокойно на душе…
***
Остатки выходных мы провели без особых приключений. В общем-то, мы даже не выходили на улицу, какие уж там приключения могут быть в четырех стенах. Мирно отсыпались у меня в квар-тире, да тщательно обдумывали события в кафе за чашкой чая. Не то, чтобы мы там сходили с ума, напротив, относились ко всему достаточно спокойно. В конце концов, мы окончательно махнули на все рукой, будь что будет. Оставался еще один короткий денек отдыха впереди, а потом вновь наступят трудовые будни. Вечером мы с Линой выбрались погулять по родной Мещере. Ноябрьский воздух был чист и холоден, уже зажигались огни, и гладь озера отражала их в воде светящимися пятнами. Красота. Мы обошли мои любимые места и остановились на большом мосту, облокотившись спиной о перила.
Лина посмотрела на меня.
-Неужели все это действительно с нами происходит, я, наверное, сплю или схожу с ума?
-Ну спим, получается мы вместе и видим один сон на двоих, не знаю как ты, а я еще подремлю пожалуй…А с ума ты уже давно сошла дальше некуда, - усмехнулась .
Минут через пятнадцать, окончательно замерзнув, мы побрели домой. У подъезда я попрощалась с Линой и пошлепала к себе.
Чудеса чудесами, но жизнь продолжается.
На следующий день, с утра пораньше мы потопали на площадь Ленина: Лина – за диском, я за расчеткой по матану. Как всегда не удержавшись и накупив еще кучу различных безделушек, уставшие и счастливые, мы приехали домой. Едва выйдя из маршрутки, мы наткнулись на линыну соседку, ту милую старушку, которая в свое время закармливала нас сластями. Бабушка была обвешана сетками, мы предложили ей свою помощь и, разделив между собой пакеты, втроем отправились домой. Проводив ее до квартиры, мы хотели уже было пойти восвояси, но эта милая леди ухватила нас за руки и завела в квартиру.
Усадив нас за уже полюбившиеся стулья на кухне, она стала расставлять чашки с неизвестно откуда взявшимся чаем. Немного поупиравшись, если честно, то совершенно неубедительно, мы принялись уплетать появившиеся на столе сладости. А бабушка то и дело незаметно подливала нам еще чая. Мы болтали о Максе Фрае, об учебе, о планах на будущее как старые подруги, да мы и чувствовали себя так, как будто знакомы всю жизнь.
Где-то на восьмом моем безе, в дверь позвонили. Наша бабушка посмотрела на причудливые часы, висевшие на стене, усмехнулась «как всегда вовремя, ни секундой позже» легкой походкой вышла в коридор, при этом как-то загадочно улыбаясь. Мы с Линой удивленно переглянулись.
-Сейчас что-то будет, -прошептала я.
-Ага, -дакнула Линка, потянувшись за конфетой, -вид у не какой-то интересный, как будто чего-то предвкушает!
-Тебе не кажется, что на ближайшую неделю приключений хватит?
-Мне то кажется, вот только приключениям на это кажется глубоко начихаать, апчхи-и-и, - Линка чихнула и замерла.
На пороге стоял Николай Петрович Воронов собственной персоной и лучезарно улыбался.
-Будь здорова, барышня.
-Спасибо, - опешившая подруга ответила не сразу.
Я застряла на стуле в причудливой позе лотоса (т.е. одной ру-кой тянусь к булочке, другой подливаю себе кипяток и пытаюсь не укокошить хрустальную вазу на столе, которую уже не раз задеваю и в довершении картины, так сказать последний штрих, в зубах у меня безе, а глаза выпучены).
-Приятного аппетита, юная леди.
Тут-то и начинается самое интересное: я судорожно глотаю, закашливаюсь, рука дергается, кипяток проливается на джинсы, я, завывая, вскакиваю, задеваю вазу, она падает на пол и разлетается на множество великолепных искрящихся осколков, я краснею, на-ступаю на один из них, взвываю в очередной раз и начинаю прыгать на одной ноге.
Весело, нечего сказать.
После нескольких минут отчаянного танца ужаленного кенгуру на топях амазонки, меня поднимают на руки и несут в зал. Профессор бережно кладет меня на диван и, не слушая мои отчаянные «не надо, мне не больно, это просто царапина» стаскивает с меня окровавленный носок. Вся ступня в крови, а я медленно начинаю приближаться к полуобморочному состоянию, медленно, но верно. Мне действительно не больно, просто какое-то странное оцепенение начинает мною овладевать. Несколько минут профессор возится с моей ногой, потом удовлетворенно кивает головой и чего-то начинает мне говорить, только чего он говорит для меня, кажется, навсегда останется загадкой, так как в глазах начинает темнеть.
К губам подносят какую-то неведомую жидкость с ускользающим, но, несомненно, приятным вкусом, и мир начинает вновь зажигаться миллионами красок. На диване сидит бабушка, которая, собственно и вливает в меня этот напиток. Рядом - совершенно перепуганная Линка, а у изголовья – хохочущий профессор.
-Ну, юная леди, я не знал, что ты такая впечатлительная.
Ну, понятное дело, я краснею и начинаю проклинать себя на чем свет стоит. Бабушка шуточно – грозно качает головой.
-Ах ты, старый лис, девочка ногу поранила осколком, смоченным соком Айоны, смейся-смейся, а они еще не так крепки, чтобы противостоять ядам, не только из других миров, но и своим.
- Я ничегошеньки не понимаю, и у меня скоро голова разобьется на кусочки, - жалобно пищу я, - объясните хоть что-нибудь, кстати, простите за вазу, я куплю вам новую.
-Ох, за вазу тебе наоборот спасибо, она мне никогда не нравилась, а просто выбросить жалко было, да и потом ее создать заново проще некуда. А голова еще поболит, потерпи немного. Девочки, вы же видели эти милые цветочки в вазе, - начинает объяснять бабушка, - тебе они еще очень понравились, Танюша, если я не ошибаюсь…
-Не ошибаетесь, но я не говорила…, - начинает подруга.
-Зачем говорить, главное подумать, - подмигивает профессор.
-Так вот, - продолжает леди, - эти цветы очень красивые и, к сожалению, очень опасны. Если их поставить в воду, то вода от цветов становится ядовитой, и если эта вода попадет в кровь, то…
-Можно окочуриться…,- мрачно заканчиваю я.
-Что сделать? Ох уж эта современная молодежь, не то, что 200 лет назад.…Окочуриться, как ты выразилась, можно, правда вам это не грозит…
-А мы что, особенные?- вяло спросила Линка, но глаза ее уже заблестели.
-Люди этого мира вообще особенные, как в общем-то и люди любого другого, просто они об этом не подозревают…, - начинает профессор, но, увидев наши разочарованные мордашки…, - ну, хорошо, хорошо, уговорили, и не смотри на меня так, Светлан, - обращается он к бабушке, - я скажу им, скажу…
-Что скажите? – хором спрашиваем мы.
-Все, что вы готовы услышать.
С этими словами профессор ставит на столик у дивана песочные часы. Красивые, с резным зеленоватым металлом, они зачаровывают, а если подольше посмотреть на них, начинает казаться, что ты находишься вне времени.
-Нравится? – спрашивает профессор.
-Еще бы, - восхищаюсь я, не в силах оторвать взгляд от часов.
-Кстати о времени, хитрец,- ты мог предвидеть эти осколки.
-Мог, я и предвидел, но не в моих правилах встревать в ход событий, да и потом, они должны все преодолевать сами.
Они, ну то есть мы, сидели с открытыми ртами и только поворачивали головы от одного к другому. Только профессор убрал руку с часов, как началось что-то странное. Такое ощущение, что время повернулось вспять, а потом все вдруг резко прекратилось. Я дико посмотрела на Лину, но та лишь с интересом смотрела за песчинками в часах.
-Ты заметила? – спросил меня профессор.
-Заметила, - брякнула я, не совсем понимая, что я заметила. Потом немного помолчала, - вы остановили время, нет, вы сначала отмотали его назад, а затем остановили, да?
Профессор положительно кивнул головой.
-Умница.
Я смутилась. Лина уставилась на меня вопрошающим взором.
-Нет, барышня, твоя очередь еще не пришла, - сказал профес-сор, - да и потом, тебе что, мало иллюзиона? Экая ты.…Ну, вот и все!
Мы с Линой вопросительно уставились на этого чародея (что – все?). А бабушка, довольная чем-то уселась в кресло с чашкой ароматного зеленого чая в руках и прикрыла глаза.
-Вы же читали те смешные зеленые книжки Макса, кажется, теперь он называет себя Фрай. Помните, там было такое местечко…
-Вы, Франк, - недоверчиво спрашивает Лина.
-Ох, нет, - смеется профессор, хотя он мой хороший друг. Но я не об этом, вы уже догадались, что произошло?
-Кажется да, у Франка были, наверное, похожие часы…значит мы там, где…
-Ты правильно мыслишь, дорогая, - он ласково обращается к Лине, только мы не там, а остались здесь, по крайней мере, пока.
Not the end
Разум говорит растянуть удовольствие, но руки уже тянутся к книжке. «Всего страничку» - уговариваю я этого серьезного типа в своей черепушке, ну или главку, рассказик. Наконец, он махает ру-кой и подает в отставку до лучших времен. Ура, наши победили, можно начинать читать.
Короче, я в очередной раз провалилась в сказочный мир Макса Фрая, и не заметила, как меня сморил сон. И снилось мне, …вот уж не знаю, что мне там снилось, но что-то явно хорошее, потому что проснулась я вселюбивым чудиком, который с умилением смотрит не только на цветочки, да на жучков, паучков, но и на старые ободранные обои на стене. В сотый раз сказав родителям, как прекрасен этот мир, и окончательно усугубив их сомнения в моей вменяемости (я же говорила, утро то еще, а чем дальше, тем лучше!), я уселась пить чай с множеством бутербродов. Вообще, я не такая уж и голодная по утрам, но когда с утра пораньше начитаешься книги, в которой каждые 5 минут кто-нибудь что-нибудь жует, невольно начинаешь звереть от голода.
Но этой милой моему сердцу (а особенно желудку) церемонии не суждено было сбыться. Зазвонил телефон, пришлось вставать, бросать эдакий взгляд терминатора на бедные бутерброды, типа «я еще вернусь» и топать к трубке. Благо на проводе была Линка, если бы кто-то другой, я бы наверняка его укусила, чтобы не повадно было отвлекать меня от столь важного мероприятия. Ну что же, сегодня судьба была благосклонна к человечеству. «Эн, бросай всё, ковыляй ко мне, будем чай пить. Я сама заварю, и не смей мне возражать, чтобы через 15 минут я увидела твою персону у себя на пороге» - верещала трубка. В общем-то, могла бы и не произносить столь пламенных речей, я и так согласна. Ну кто же может отказаться от чая со всякими там травками-муравками и задушевной беседы, ну и конечно же обмена книгами (эту-то я еще утром проглотила, а следующая в соседнем доме, покоится на одной из многочисленных Лининых полок. Мне их выдают строго по одной, чтобы «с ума от счастья не сошла» - как выражается моя жестокая подруга). В общем, уже через 14 минут, я, мокрая то дождя, голодная (куснула то я совсем малюсенький кусочек) и с гривой как у льва вместо обычной человеческой прически (ветер-ветер, ты могуч…) скреблась в её дверь.
«Ой, Эн, а ты что тут делаешь?» - спросила моя подруга с плохо скрываемым ехидством. (Ну, нет, чтобы похвалить за оперативность, представить к награде за геройство (мало ли что мне такая погода нравится, но хорошая собака своего хозяина в такую погоду из дома не выгонит), ан нет, дудки, она еще и издевается!)
«Мои предки уехали в деревню на несколько дней, вот я и по-думала, что было бы неплохо тебя пригласить, тем более что ты так и не удосужилась попробовать мой новый чай»- говорит Лина, усаживая меня на стул, поближе к чайнику, там теплее. Вскоре воздух наполняется заманчивыми запахами каких-то лесных ягод и листьев, которые она заваривает в каком-то особенном глиняном чайнике. Так хорошо, уютно, тепло, спокойно, сейчас замурлыкаю от удовольствия. Лина смотрит на меня и улыбается, какой-то особой улыбкой, мудрой, что ли? Странно, в такие моменты кажется, что она прожила уже очень много, не одну жизнь, и все их помнит, сколько мудрости в ее глазах, а ведь я ее старше на полгода. Но уже через секунду она моргнет и опять превратится в мою старую, добрую Лину. Мы любим вот так сидеть и неторопливо пить чай, бол-тать о пустяках, чтобы потом и не вспомнить о чем хоть говорили, или просто молчать. Жаль, что обычно в такие дни время летит как-то особенно быстро, не успеешь оглянуться - уже вечер. Вот и сейчас я опомнилась только когда услышала голос диктора по радио «московское время 21 час». Мне пора домой. Линке завтра в строяк, а я, пожалуй, поброжу по верхней части, очень уж люблю играть в «Северо-Западный проход», хоть и страшненько бывает. Вот и ладненько, завтра значит вместе поедем.
Я поднялась рано (Линке к 8-ми), умылась, оделась и в этот раз плюнула на бутерброды и ограничилась печеньем. Потом подошла к окну и улыбнулась: туман закутал верх домов, оставив на обозрение только первые этажи, деревья да траву. Мы с Лииной очень любим туман, вообще у нас много общего, иногда кажется что мы вообще одно существо, которое просто не вместилось в одну шкурку и вынуждено уживаться в двоих (видимо хорошо кушало), в общем, мысли и поступки у нас зачастую одинаковые, например: она может сказать начало фразы, а я закончу; или вообще не говорить, а я пойму. Ну конечно бывает и так, что мы абсолютно не похожи – две противоположные грани, но, в общем, то прекрасно дополняющие друг друга. Та еще жгучая русская смесь.
Пока я философствовала, туман не только не растаял, но уже закончил окутывать приземистую скамейку у дома, а с ней и кусты. Мне все время кажется, что из тумана должно выйти какое-то неведомое чудо, или вообще свалиться тебе на голову, пока ты плутаешь в нем, пытаясь найти дорогу. Да, туман молодец, ну что тут еще сказать – молодец, быстро и качественно. Вот бы мне так справляться с ДЗ.
Через четверть часа я вынырнула из тумана (и как не заблудилась) навстречу подруге. Та поджидала меня у подъезда с выражением «А вот и Дет Мороз, подарки нам принес?». Но, увидев, что на моем плече вместо мешка с подарками болтается тощая сумочка, быстренько скорчила обиженную рожицу, видимо в качестве Деда Мороза я не очень.
«Чуда не произошло», - констатировала Лиина (ну как всегда – мысли на двоих) и затопала обратно в туман, делясь со мной соображением «Тут…, ну где-то там, … э…, был мост, ну, по крайней мере, вчера, будем надеяться, что он не исчез» (ну разве против та-кой железной логики попрешь?). Короче, мы браво двинулись на поиски «моста - потеряшки» (нет чтобы, как «сивка-бурка», стал перед нами по первому требованию, а то ищи тут его), широко раз-ведя руками и маша ими как пропеллерами (та еще картинка). Могу успокоить, мост мы нашли, даже перешли по нему, не без жертв, конечно, пару раз лбами, так что искры из глаз со всей дури таки стукнулись (может они и осветили нам дорогу, эти грешные искры), в общем, мы сели таки в маршрутку и поехали навстречу новым порциям тумана.
У строяка я попрощалась с Линой и пошла бродить по еще пустым улицам. Туман уже немного рассеялся, но еще оставался на уровне фонарей, окутывая их нежной пеленой. Теперь они были похожи на пятнышки, светящиеся теплым, оранжевым светом. Любуясь, я не заметила, как зашла на какую-то незнакомую еще мне улицу (Странно, ведь в нескольких км от наших институтов, мы с Линой все прочесали вдоль и поперек). Мои ноги шли по вымощенной мелкими, разноцветными камушками дорожке, мокрой от тумана, где-то из тумана виднелись резные скамейки, а голову то и дело поглаживали ветки каких-то деревьев, видимо они росли здесь давно, уж больно могучие были на вид. «Да, ведь это никакая не улица, а парк»,- подумала я, и тут же осеклась. Это уж очень странно, мы с Линой даже карту купили, чтобы наконец - то узнать, где в нашем городе хоть парки то есть, но этого места там явно не было. Нет, я, конечно, знаю, что туман может сделать знакомое незнакомым, но это уже как-то слишком. Тем не менее, я не боялась, а просто шла, наслаждаясь этим маленьким чудом. Внезапный страх улетучился, я знала, что меня здесь никто не обидит, странное чувство защищенности и умиротворения нагло улеглось в моей душе. Интересное место, вот бы узнать, что это за парк. И, словно услышав мои мысли, какой-то дедушка приподнял голову и по-смотрел на меня. У него были мудрые, добрые, изучающие как рентген глаза, светящиеся каким-то теплым светом. Описать это невозможно. Он сначала как-то удивленно меня рассматривал, а потом приветливо и, кажется, насмешливо улыбнулся, в его глазах появились хитрые, озорные огоньки, и он заговорчески мне под-мигнул. Я немного смутилась, улыбнулась в ответ и пошла дальше. Но, пройдя пару метров, меня осенило, что это чудо на скамейке могло знать, где мы находимся. Обернувшись, я никого не обнару-жила. Пусто и точка. Я окинула взглядом весь парк, но профессора (а я его уже так окрестила) нигде не было. «Странно», в который раз подумала я, - он не мог уйти из моего поля зрения, только если исчез, растворился в тумане. Ну ладно, как всегда логично, с недав-них пор дяденьки экономят на проезд и, растворятся в воздухе и ладушки! И как я прохлопала это в газете, да, явно отстаю от жизни.»
Да, дела, потом до меня еще дошло, что всё время, пока профессор смотрел на меня, я стояла с открытым ртом (типа птички прилетайте, это ваш новый дом), кошмар! Вот тупость, о Боже! Я поняла, что краснею. Уши уже горели и были, наверное, этакого свекольного цвета. Вот блин! Как маленькая, стояла с открытым ртом и таращилась на дядю! О, о, о! Слов нет!
Еще минут 10 я тупо стояла у скамейки и отчитывала себя. Наконец, придя к безумному решению оставить себя без сладкого чая на 3 дня, я успокоилась и двинулась на огни в тумане. Видимо, пока я отчаянно препиралась сама с собой, туман соизволил открыть для меня сию картину. Я пошла на свет. Им оказались четыре причудливых фонаря из неизвестного черного металла с переливами зеленого. Красиво. Но фонари не просто ютились на пустом месте, они освещали вход в какую-то миниатюрную крепость, ну то есть не крепость, конечно, а магазин, и насколько можно понять по вывеске – книжный, только отделан деревом, железом и, кажется, камнем. Интересно. Вроде он был открыт. Я, недолго думая, толкнула дверь. Мой приход звонко огласили колокольчики над головой. Маленькие, блестящие, они были связаны пурпурными ленточками с золотым узором. Я сначала смутилась и застопорилась на пороге. В самом магазине было тихо и безлюдно. Стены были выложены серым с прожилками какого-то фосфоресцирующего вещества камнем, кое-где встречались деревянные панели с какими-то неведомыми причудливыми гербами. Остальное пространство, куда ни посмотри, занимали книги. Здесь были и махопухонькие книжки с яркими обложками, и детективы Донцовой, и Гарри Поттеры, были и Лермонтовы с Толстыми и Кинги, и …столько всего, что и не упомнишь. Я постояла еще минут 5 на пороге и, но из этой библиотеки времен рыцарства не вынырнул ни один маг или на худой конец рыцарь, старый камердинер, вообще никто. Очень мило! Ни-когда еще я не чувствовала себя столько раз глупо беспомощно, как за этот день, а это еще только утро! Кое-как переборов в себе желание выскочить отсюда и смыться куда подальше, я ступила на одну из каменных ступенек, ведущую в ложе библиотеки. Чтобы хоть как-то успокоиться и достать своё нервное сердце из пяток, я подошла к ближайшему стеллажу книг, достала одну из них и с очень умным видом начала ее рассматривать. Горький…фух... вздох облегчения, …ну и вовсе не страшно. Обтерев мокрые от волнения ладони о джинсы, я взяла следующую книгу - Быков, ну Быков, так Быков, тоже не страшно. Через минуту последние крохи страха приказали долго жить, а на смену пришло любопытство. Я начала перебирать книги, смотреть авторов, произведения, постепенно переходя от одного стеллажа к другому. Все книги были расставлены по какой-то мудреной системе: один и тот же автор мог находиться на разных полках, жанры тоже смешались. Ну, конечно, может, эта избушка открылась совсем недавно, поэтому мы с Линой ее и не обнаружили раньше, обычно же мы обходим все книжные магазины; или кто-то из продавцов просто расставил эти книги «лишь бы стояли», правда, иногда мне казалось, что я начинала понимать эту диковинную систему. И вот, потянувшись за очередной книгой и отвлекшись на возврат другой книги на место, моя рука наткнулась на что-то мягкое и теплое. «Странная книжка», - подумала я, поворачивая голову в сторону «странной книжки». Ох, как я подпрыгнула (и когда я научилась?), вовсе это не переплет книги, а рука, обычная человеческая рука. Рядом со мной стоял средних лет мужчина в деловом костюме. Обычный дядя, обычный костюм, фух-фух-фух. Правда, смотрел он на меня с плохо скрываемым удивлением. «Девушка, с вами все в порядке?» - спросил меня женский голос из-за спины. Я еще раз дернулась и повернулась. Ну, да, продавщица, тоже вполне обычная. Я пробормотала какое-то невнятное извинение и пошла к выходу. Навстречу мне просеменили 2 старушки с внуком и, завидев детский отдел, потащили ребенка в том направлении; потом я встретила еще несколько любителей книг и окончательно отупела. «Надо же, сколько посетителей, и откуда они появились? Ну, иногда я, конечно, бываю жутко рассеянной, но чтобы не заметить стольких людей…мда,…видимо, мои дела совсем плохи. Ну, что, Натик, плачет по тебе Ляхово горькими слезами. » Пробираясь через толпу школьниц-первоклассниц, разглядывающих очередную сагу о супер - пупер совершенной Барби, мой взгляд упал на черно-оранжевый переплет любимой мании. Машинально взяв книгу в руки, я перелистнула несколько страничек, знакомые имена: Макс, Джуффин.… Ах, как прекрасно и грустно. Странички заманчиво шелестят и пахнут типографией. Люблю новые книги.… Еще несколько страничек, испещренных знакомыми буквами и …пусто. Ой, кажется, в типографии их не пропечатали. Ну да, несколько белоснежных страничек, интересно…или не бело-снежных? Так, стоп, только что здесь было пусто, а теперь какая-то надпись от руки, мелкий красивый почерк с причудливыми завитками, ну-ка, ну-ка: «Ты избрана»...
Чего?! Минуты ступора, переворачиваю страничку несколько раз. Нет, не обман, надпись не исчезает. «Кто-то очень глупо ис-портил книгу, - догадываюсь я, - вот придурок!» Закрываю несчастную 324 страничку, кладу книгу на место, зачем-то беру снова, опять листаю, так…321, 322, 323, 324, 325…стоп, 324 страничка с типографским шрифтом очень мило - так примостилась под моим большим пальцем. Уже нет ни пустоты, ни слов от руки, - обычный типографский шрифт, очередная байка о Максе Фрае. Всё в порядке, точнее все в порядке, кроме меня, а мне лечиться надо, может еще поможет? Закрываю книгу от греха подальше и ухожу к выходу, твердя под нос: « Так, 4 года в физмате дали о себе знать, вот уже что только не мерещится. Говорили мне, фэнтези не зачитывайся, ан нет, и вот теперь…ох!». Поднимаюсь по ступенькам, открываю дверь и бросаю последний взгляд на стеллажи. Возле злополучного глюка стоит высокий человек, оборачивается и насмешливо улыбается, а глаза с хитринкой, но добрые. «Профессор?» Но мгновение спустя и этот глюк проходит, вовсе и не профессор, про-сто какой-то дядька. А мне точно пора в Ляхово!
Когда дверь в магазин захлопнулась за спиной, я, наконец, оказалась на улице. Солнечно и шумно, где-то играет оркестр. Оказывается, мой загадочный книжный магазин каким-то образом за-тесался в один из проулков Покровки. Забавно. Смотрю в ту сторону, откуда пришла, нет, все-таки не парк, и никаких резных скамеек, - наши обычные, на которых может сидеть только отчаянный экстримал. Да и фонари тоже обычные, хоть и просто очаровательные. Все-таки туман – великий иллюзионист, а я – великая мечтательница. Ну, что, с приключениями на сегодня покончено, новое место я открыла, теперь можно и отдохнуть. Пройдусь по Покровке до оркестра, в коем-то веке послушаю живую музыку.
Музыка великолепна. Я стою, облокотившись на ствол дерева, и с прикрытыми глазами наслаждаюсь. Хорошо как! Через несколько минут музыканты начинают играть новую, какую-то легкую незнакомую мелодию. Только какой-то звук все время выбивается из общего такта. Вот обидно. Открываю глаза и начинаю искать бестолкового музыканта, но взгляд отвлекается на сумку. С какой это стати она начала у меня искриться голубым светом? Ах, да, это сотовый! Вот и неудачливый музыкант обнаружился. Интересно, кому это я понадобилась в такую рань. Опа, Лина!
- Эн, ну ты где? Я уже тебя десять минут стою, жду!
- А зачем ты меня ждешь, - не понимаю я, - мы же договорились в пятнадцать ноль ноль встретиться у строяка, тебя что, раньше отпустили?
- Натуль, ты меня пугаешь! – сообщает мне встревоженная трубка. – Я понимаю, счастливые часов не наблюдают, но это уже слишком. Уже пятнадцать пятнадцать, радость моя, даже можешь желание загадать.
- Не могу, - бурчу я, - на моих пятнадцать девятнадцать. Все, уже бегу.
Бодрым шагом направляюсь к строяку, по дороге еще раз убеждаю себя в странностях времени. Я давно уже заметила, что в библиотеках время идет по другому: тебе кажется, что прошло два часа, а за окном уже поздний вечер. Теперь, оказывается, эта аномалия имеется и в книжных магазинах.
Благополучно застряв в пробке на полчаса в этакой диковатой позе йоги (ну, вцепившись зубами в поручень и стоя на мизинце левой ноги, отчаянно пытаясь понять, где находятся остальные твои части тела, и безуспешно пытаясь собрать их по всему салону маршрутки), мы доехали таки до дома…, ну, почти доехали. Мы бы доехали, просто большинству пассажиров приспичило сойти за две остановки до нашей, и почему-то все они решили, что нам понравится составить им компанию.… Ну, в общем, нас вынесло толпой… или выплюнуло?
Сегодня я ночую у Лины, а значит впереди вкусный чай, неторопливая беседа, и всякие глупости.
Уже почти закрывая глаза, я поведала Линке дебют своего сегодняшнего идиотизма. Надо отдать ей должное, она мужественно держалась до конца. Храбро уткнулась лицом в подушку и пыталась сдержать смех. Ну, у неё неплохо получилось, смеха действительно не было, только невнятные завывания на всю округу. Очень мило с её стороны, а собакам-то как понравилось! Они даже решили к ней присоединиться, забавный такой хор получился, соседи, я думаю, получили несравненное удовольствие, когда еще послушаешь живую музыку перед сном, не выходя из квартиры, да еще и со стерео эффектом – сверху (благодаря Лине) и снизу (спасибо своре собак). Прелесть, что тут скажешь!
Часа через два, когда всё успокоилось, мы таки легли спать с робкой надеждой в коем-то веке выспаться. К счастью, завтра Лина не учится из-за какого-то масштабного паломничества профессоров в наш дорогой город. А я халявничаю уже второй день. В общем, да здравствует завтра!
***
Я проснулась, когда солнце залило всю комнату ярким светом и начинало подбираться к моим глазам, сладко зевнула и посмотрела на подругу. Та еще отчаянно дрыхла в объятиях сна, и, судя по её блаженствующему выражению лица, снилось ей что-то хорошее. Я пошла на кухню готовить завтрак.
- Доброе утро, Звездочка пламени, - Линка стоит в дверях и жмурится от солнца.
- Доброе утро, Цветок воды, - откликаюсь я, - как спалось?
С тех пор, как оказалось, что я обожаю свою стихию «огонь», а Лина – «воду», такое приветствие стало своего рода нашей милой традицией. Правда, употребляем мы его достаточно редко, когда никого нет рядом. Видимо, как-то негласно, само собой было решено, что эти имена будут нашей маленькой тайной.
- Спалось очень, очень сладко, - мечтательно говорит подруга, - только я опять ничего не помню, обидно. И почему так легко за-поминаются только ужастики? Что, опять закон подлости, что ли. Надоело!
Она плюхнулась на стул и придвинула тарелку.
- У-у, моя любимая вкуснятинка, к ней неплохо подойдет кофе, как думаешь?
Что я думаю по этому поводу, её не очень-то интересовало, судя по тому энтузиазму, с которым она перерывала шкафчики, по-этому вопрос просто растворился в воздухе. Попробуй-ка что-нибудь ответить, уж если Линка решила, что мы будем пить кофе, значит, мы будем пить кофе, и ничего не попишешь.
- Тебе с молоком? – сказал стол. Ну не стол, конечно, а Лина под ним. И как она туда забралась? Ладно, не важно, будем только надеяться, что она сейчас не разожжёт на линолеуме огонь и не начнёт варить кофе прямо там, под столом, или в её представлении это уже вигвам. Фу, нет, на четвереньках вылезая из-под дивана с пакетиком кофе в зубах, она не ползёт к спичкам. Уже хорошо.
- Лин, что это, особенный ритуал индейцев племени Тумбы-Юмбы. Типа оползанием стола, ты взываешь к духу кофе, и т.д. и т.п., и теперь нам выпадет великая честь пить какой-то божественный кофе?
- Нет, это лишь значит, что я доставала свой браслет, он опять укатился. Но божественный кофе я тебе все равно обещаю, без вся-кого там Умбы.
- Тумбы-Юмбы, - поправила я, - ну как можно не знать этого великого индейского племени. Ты ещё скажи, что его главного ша-мана Юмбы-Тумбы – ты тоже не знаешь! – возмутилась я.
- Ну, обижаешь, конечно знаю. Вот помню, как вчера: прихожу, значит, я к нему и говорю: «Умба, дружище…»
- Юмба-Тумба!
- Нет, на самом деле его не так зовут. Понимаешь, он открыл мне свое настоящее имя, он – Умба.
- Ты ещё скажи - Умка.
- Нет, Умка – другой, белый и пушистый. А этот – Умба, точ-нее… Его шаманство Умба-Хурумба-Марумба и как там его …
- Зарумба, великий и ужасный! – закончила я, давясь от смеха.
- Точно. А вы, что тоже знакомы? – серьёзно так спросила меня Лина. – Странно, он мне не говорил…
Шумливо припираясь еще с полчаса, мы покончили с завтраком и пошли на разведку. После моего рассказа о новом книжном магазине, Лина чуть не приплясывала от нетерпения поскорее в нём очутиться. Я, конечно, могла бы немножечко над ней поиздеваться (ведь дорогу знаю только я), но разве кто устоит от такого жалостливого взгляда. Рука так и тянется почесать её за ушком и побаловать косточкой. Как удержалась, сама не пойму. Безуспешно проведя в поисках добрую половину дня, мы устало примостились на скамейку возле вечного огня.
« Я кажется схожу с ума», - подумала я. Дорожку с деревьями нашли, но в конце не книжный магазин, то есть книжный, но другой.
- Не расстраивайся, Эн, ты мне и сумасшедшая нравишься. Обещаю, что буду укрывать тебя от санитаров до последнего, - Лина узнала мои мысли и с ехидством покосилась в мою сторону.
- Спасибо, Лин, ты настоящий друг, - сказала я и два раза стукнула себя по носу указательным пальцем правой руки.
Знаменитый кеттарийский жест, который мы с ней переняли из книги.
Линка ответила мне тем же и рассмеялась. Все-таки, наверно, это очень забавно смотрится со стороны. Мы ещё долго сидели на скамейке, наблюдая, как неторопливое солнышко подползает к го-ризонту. Закат был великолепен. Постепенно начинали загораться фонари… Хорошо, что ни говори. Последний раз пройдя по излюбленной аллеи фонарей, мы сели в маршрутку и поехали домой. Подходя к Линкиному подъезду, от моей меланхолии не осталось и следа. Бурно обсуждая любимые книги, мы подошли к лифту, там уже стояла какая-то милая бабушка, с полными продуктами сетками. Поздоровавшись, мы втроем вошли в лифт. Пока лифт доползал до нашего восьмого этажа, старушка успела несколько раз бросить на нас добрый и нежный изучающий взгляд. Когда мы вышли на своём этаже, наша спутница поведала нам, что живет на девятом этаже; Что её муж давно умер; Что она хорошо готовит и ей было бы очень приятно, если бы мы к ней как-нибудь зашли на чай. Мы хором её поблагодарили и в самом благодушном настроении зашли в Линкину квартиру.
- Милая, какая, эта бабушка, - сказала я, усаживаясь собственной персоной на стул.
Чайник уже закипал, а Лина клала последние ингредиенты.
- Да, милая, - согласилась подруга, - наверно, недавно пере-ехала, я её раньше не видела, а вроде как всех в подъезде хотя бы в лицо знаю.
Незаметно прошёл вечер, быстренько подкралась ночь, и мы улеглись спать прямо на полу. Накидали подушек, одеял и мирно так заснули, причём, нам обеим из всего множества спальных принадлежностей приглянулась одна и та же подушка и одно и то же одеяло. Поэтому уснули мы на одной подушке, пытаясь укутаться в одно одеяло. Экстрималы, нечего сказать!
На этот раз проснулись мы одновременно и обе бросились к чайнику греться. Все таки такой экстрим, как одно одеяло, нам ещё не по зубам.
Затем отправилась навестить собственный дом и родителей, так чтобы им жизнь мёдом не казалась. Ближе к вечеру, захватив пару дисков, журналов, и конечно же мою «манию» под мышку, я, честно исполнив свой дочерний долг (показаться дома), с чистой совестью опять пошлёпала к Лине (та уже без меня соскучилась).
Лина встретила меня у подъезда (у них там что-то с домофоном). У лифта мы опять наткнулись на бабушку, та разулыбалась, и сказала: «Ага, попались, девчушки, ну пошли ко мне, буду чаем угощать». И сколько мы не отпирались, старушка не сдавалась, как-будто наперед знала что мы скажем и уже готовила ответ. В результате сдались мы.
Если честно, я совсем не помню, как выглядела её квартира. Нас проводили на кухню и усадили на мягкие стулья с высокими резными спинками. Узор напоминал тот, что на скамейках в моём глюке. Кухня была залита оранжевым светом заката. Уютно.
Хозяйка налила чай в изящные чашечки тончайшего фарфора, поставила на стол множество вазочек со сладостями и села нас разглядывать, приговаривая: «Кушайте, кушайте, незабвенные мои».
Мы с Линой изумлённо переглянулись. Бабушка заметила наше удивление и спросила, может она что-то не так сказала. Мы замотали головами: «Нет, нет, все в порядке, просто Вы сказали так, как написано в этой книге», - сказала я и положила руку на черно-оранжевый переплёт, уютно примостившийся на моих коленках.
- Можно посмотреть? – попросила старушка.
Я протянула ей книгу. Бабушка внимательно посмотрела на обложку, улыбнулась, открыла книгу, пролистала несколько страничек. При этом её глаза как-то по особенному засверкали, добро и насмешливо. Её глаза как-будто говорили «Ну,ну. Написал таки». Я открыла рот и вытаращила на неё глаза, Лина сделала тоже самое. Бабушка подняла голову на нас, рассмеялась и легонько щёлкнула нас по носам. Челюсти захлопнулись.
- Вам нравится эта книга? – спросила она.
- Очень! – хором ответили мы.
- А почему?
И мы начали наперебой ей объяснять нашу страсть. Странно, обычно мы вежливо отвечаем, мол читать можно, а тут выложили всё как на духу. Нам показалось, что этой бабушке можно рассказать всё, и немножко больше. Околдовала, что ли или просто хороший человек нам попался?
Бабушка озорно на нас смотрела, улыбалась, кивала головой. А когда мы закончили наши откровения, достала из-под стола огромный свёрток сластей и отдала нам, строго наказав слопать всё это перед сном за ещё одной кружечкой чая. Потом проводила нас до двери, пожелала спокойной ночи и подтолкнула к лифту, вид у неё при этом был очень уж заговорщеский и загадочный. Вот и думай! А думалка наша, видимо, решила взять выходной, поэтому вместо того, чтобы рассыпаться в благодарностях и пожелать спокойной ночи, мы тупо шагнули в лифт и смотрели на бабушку пока двери не закрылись. В последнее мгновение мне показалось, что бабушка шепнула кому-то, кто стоял сзади – «Это они, ты прав». А может это мне просто привиделось. Двери сами собой открылись на восьмом этаже. Мы немного озадаченно на них покосились, потому что не были уверены, что нажимали кнопку, но сославшись на очередной провал памяти, быстро успокоились и даже забыли об этом.
Выполняя наказ старушки, мы с Линой перед сном действительно умяли эту груду сластей за чашкой чая. Оказалось, это в общем то совсем не сложно. Пирожные таяли во рту и вовсе не на-доедали. Очень скоро нам жутко захотелось спать, и мы опять улеглись на полу, на одной подушке, но уже под разными одеялами.
Удивительно, но я точно помню, что мне снилось в эту ночь, все до мельчайших подробностей. Мы с Лииной побывали в каком-то очаровательном городке с мозаичными мостовыми, множеством мостов и ярмаркой ковров, потом побродили по песчаному безлюдному пляжу, посмотрели на какой-то остров с крепостью и наконец увидели какого-то интересного человека в тюрбане и куче тряпочек.
Проснулись мы одновременно, мечтательно разглядывая по-толок.
- Ты не представляешь, что мне снилось, - сладко сказала Лина.
- Это что, ты и представить себе не можешь, что мне приснилось, - ещё слаще промурлыкала я.
- Спорим, что у меня круче.
- Спорим.
Потратив полчаса на спор, у кого из нас были лучше сновидения, мы наконец-то догадались о них рассказать…
***
Почему-то выходные всегда пролетают быстрее будней, а уж весёлые, так вообще…
Учёба накрыла нас с головой. Лина вечно пропадала в строяке, я в политехе. Иногда по вечерам, вперемешку с её начерталкой и моей физикой мы созванивались. Время почему-то решило, что ему неплохо было бы побыть эдаким «Шумахером», и с ужасающей скоростью начало куда-то нестись, причем как-то мимо нас. Пару раз мы с Линой все-таки смогли выбраться погулять, причем последний раз скорее был похож на марш-бросок основных стратегических сил за Максом Фраем. Есть у него одна милая такая книжка – «Болтливый мертвец», за которой мы с Линкой буквально охотились по всему городу, думаю, это было получше неуловимого магистра Хаббы Хена. Я как всегда «очень удачно» выбрала день: морось, слякоть, холод. И ещё книга, как назло, куда-то запропастилась. Но были и приятные моменты: после того, как я с ходу так подошла к продавцу и спросила, сколько у него стоит «Болтливый мертвец» (благо у паренька крепкие нервы и большой опыт по безнадёжно забавным покупателям), мы с Линкой поехали «наверх» на трамвае. Вроде ничего особенного, а так мило… Особенно если учесть, что мы не знали куда он нас довезёт.
***
Через некоторое время я заболела и слегла на неделю. Обидно, у Линки намечалось свободное время, а я тут.… Эх, в общем, довольствовались только телефонными разговорами, да и то такой угар получался. У меня постоянно срывался голос, я то пищала, то говорила басом, поэтому моя несчастная подруга вынуждена была слушать лишь мои завывания, хрюканье и другие всякие нечленораздельные звуки. И как она меня понимала?
Иногда замечаешь, что вместе с болезнью уходит и часть тебя, та часть, которая изжила себя и мешает жить дальше. Вот и в этот раз получилось нечто в этом роде. Моя болезнь забрала с собой меня, которой ни на что не хватало времени (очень мило с её стороны), а может, просто само время решило сделать мне такой подарок. Впрочем, Лина тоже отхватила свой кусок. Дела наши поправились, то ли мы изменились, втянулись что ли, то ли мир изменился. Скорее и то и другое понемногу.
Начинался ноябрь. Недавно выпал первый снег, и мы еще ближе подвинулись к зиме. А зима – преддверье праздников, так что.… Одним словом, хорошо!
В один из выходных – праздников нам с Линкой вновь удалось ненадолго улизнуть в верхнюю часть города и наконец-то погулять. Весь день шел снег, его мягкие хлопья медленно опускались на тротуар, горели фонари, обманутые пасмурной погодой. Мы не-торопливо шли по Покровке, разглядывая яркие витрины магазинов. И вот мой взгляд на проулок между двумя магазинами. Там, в глубине, светили четыре знакомых фонаря. Я потянула подругу за рукав куртки и показала на проулок. Лина тоже увидела ту миниатюрную крепость - книжный магазин, которая явилась передо мной полтора месяца назад.
Мы свернули в этот проулок и бодро зашагали к крепости. Вывеска говорила - мы можем зайти, что мы собственно и сделали.
Магазин оказался таким же как и в мой первый визит, только теперь на шторах у окон висели крошечные фонарики, светящиеся приятным оранжевым светом. Стеллажи с книгами, возле которых сновали заинтересованные покупатели тоже стояли на своих местах и даже порядок книг, кажется, не изменился. Мы спустились по ка-менной лестнице и начали экскурсию. Да, ничего не изменилось. Вот и Макс Фрай, интересно, они уже нашли мою загадочную книжку с не пропечатанными страничками? Какая там… кажется, да 324.
«Вы избраны»…опять тот же почерк, его не спутаешь, только теперь не «я», а «мы» избраны
-Лин, иди-ка сюда,- я подзываю подругу немного опешившим голосом
Линка берет книжку и насмешливо косится на меня.
-Ты чего, привидение увидела? Очередной глюк?
-Сейчас и узнаем, открой 324.
Подруга послушно открывает книжку, ищет страничку…ступор. Смотрит на меня, на книжку, на меня.
-Э, э, э!?
-Ага!
-Что «ага»? Что еще за «мы избраны», куда избраны, зачем, почему меня не предупредили, и вообще…кто избраны-то, мы?
- Ну не буривухи же в самом деле… Ох, Лин, что ты на меня то смотришь, я тоже ничего не понимаю. - Я устало беру книгу в руки и направляюсь к кассе.
-Э, ты куда? – Линка вопросительно смотрит на меня,- ты хочешь ее купить?
-Ага, ну не смотри на меня так, цветок воды, да, я сумасшедшая, но ведь ты об этом не только сейчас узнала. Я действительно хочу купить эту книгу, у меня такой еще нет, а надпись… глупо, наверное, но она мне нравится, пусть будет.
-Пусть, - только и сказала эта изумительная девчушка.
Расплатившись с кассиршей, мы вышли из магазина. Немного потоптавшись у порога и решивши чего-нибудь перекусить, мы за-шагали обратно, навстречу огням Покровки, но стоили мне пройти пару шагов, как Линка дернула меня за руку.
-Смотри, там, кажется, кафе.
Действительно, оказывается, в этом закоулке был еще и закуток, в котором приютилось это милое кафе. Недолго думая, мы дружно переступили порог сия заведения. Хорошее местечко, прямо чудесное: тепло от большого камина в углу (нас сразу накрыло нас теплой волной), светло от множества свечек на столах, тихо…
Мы с Линой устроились за дальним столиком, поближе к ка-мину и стали изучать меню, лежавшее на каждом столике. Оказалось, что это местечко собрало все наши любимые блюда, да еще и манило огромным выбором мороженого, пирожных и сортов чая с такими загигулистыми названиями, что мы тут же пообещали себе перепробовать их все (правда, для этого бы понадобилось бы лет этак 5, все-таки выбор впечатляющий). Каждая из нас, наугад ткнув пальцем меню, выбрала соответствующий напиток и пирожное (лично на мою долю досталось какое-то чудо под названием «слезная капля ухривуникаясового дерева, растущего на бегегах спящей реки Улиминиконое», а Линке «лонокесаноевая роса с северного склона парящей горы Мородошоеы»). Откуда-то взявшийся официант заговорческим шепотом сообщим нам, что это отличный выбор и мы, вероятно, истинные гурманы, утащил меню, пообещав, что заказ принесут в течение получаса (так как «чтобы оседлать ветер пустынь Нишо и перейти заговоренную долину Муя, дабы преподнести священные напитки мудрости, требуется одна песочная чаша, что равняется получасу времени мира Паука» - по крайней мере, так нам объяснил тот же шустрый официант).
Тени многочисленных свечей танцевали свои завораживающие танцы на стенах, потолке, столиках и даже на наших лицах, а мы жмурились от удовольствия. Я решила еще раз открыть загадочную 324 страничку. Ничего…в смысле обыкновенный типографский шрифт, про Макса, как и полагается. «Кажется, волшебство кончилось, как только мы вышли из магазина» - подумала я.
-Не кончилось, оно только начинается,- чей-то бодрый голос прозвучал прямо над нашими головами.
Мы с Линой вздрогнули от неожиданности и подняли головы. На нас смотрел высокий седой дедушка с мудрыми глазами-рентгенами вечности и насмешливо улыбался.
-Профессор, - прошептала я.
-Ну почему опять профессор, уж как только меня не называли, но профессором..., - рассмеялся дедушка и потрепал меня за плечо.
-А что только начинается, - спросила Лина, кое-как справившись с шоком.
-Волшебство, - просто ответил мой знакомый незнакомец,- магия, другие миры,…если, конечно, захотите.
Мы переглянулись (просто посмотри ему в глаза и все поймешь)…
Принесли заказ (надо сказать, официант оказался прав, это действительно нечто), профессор, с нашего позволения, присел к нам.
Профессор оглядывал нас с ног до головы смеющимися, до-вольными глазами, а лично я думала, как бы сквозь землю прова-литься.
-И сквозь землю можно, только попозже, сначала вот усвоишь азы, а потом…,- эта пожилая хитрюга два раза стукнула себя по носу и показала язык, как какой-то мелкий шалопай.
Я немедленно стала милейшего алого цвета, любой томат обзавидовался бы (понятно, мысли читать он может, и делает это без зазрения совести), потом собралась и скорчила самую вредную рожицу, на какую была способна. Этот вурдалак звонко расхохотался и покачал головой.
-Ух, какая тут у нас дюдюка, все, боюсь-боюсь.
-Извините, но я ничего не понимаю, что здесь вообще проис-ходит? - начала Лина.
-Это ваших рук дело,- я протянула ему книгу.
-И да, и нет, - уклончиво ответил профессор,- всему свое время, юная леди; вот сейчас самое время познакомиться, а то безобразие какое-то, я до сих пор не знаю, как зовут двух таких очаровательных девушек,- насмешливо сказал он.
-Так уж и не знаете,- буркнула я.
-Ну, мало ли что я там знаю, но лучше уж познакомиться, я – Николай Петрович Воронов, специалист по метафизике «Интернешл нобел организешн».
-Ну, значит все-таки профессор,- подмигнула я.
-Ну, ладно, если вам так нравится, можете называть меня так, юная леди.
-Ладно, я Эниэн, а это – Лина.
-Ага, значит Эн и Лина, интересно, а почему не Натали и Татьяна?
-Потому что,- задумчиво изрекла Лина, - когда тебя зовут по-другому, ты и становишься таким, в общем, я не знаю, как это сказать, это чувствовать надо.
-Достойный ответ, барышня, - серьезно кивнул профессор, - только потом вы поймете, что на самом деле самое правильное именно имя, данное при рождении, хоть в это и трудно поверить, не забывайте его.
Мы просидели в кафе еще часа два. Точно и не помню, о чем мы там говорили, но было как-то спокойно на душе…
***
Остатки выходных мы провели без особых приключений. В общем-то, мы даже не выходили на улицу, какие уж там приключения могут быть в четырех стенах. Мирно отсыпались у меня в квар-тире, да тщательно обдумывали события в кафе за чашкой чая. Не то, чтобы мы там сходили с ума, напротив, относились ко всему достаточно спокойно. В конце концов, мы окончательно махнули на все рукой, будь что будет. Оставался еще один короткий денек отдыха впереди, а потом вновь наступят трудовые будни. Вечером мы с Линой выбрались погулять по родной Мещере. Ноябрьский воздух был чист и холоден, уже зажигались огни, и гладь озера отражала их в воде светящимися пятнами. Красота. Мы обошли мои любимые места и остановились на большом мосту, облокотившись спиной о перила.
Лина посмотрела на меня.
-Неужели все это действительно с нами происходит, я, наверное, сплю или схожу с ума?
-Ну спим, получается мы вместе и видим один сон на двоих, не знаю как ты, а я еще подремлю пожалуй…А с ума ты уже давно сошла дальше некуда, - усмехнулась .
Минут через пятнадцать, окончательно замерзнув, мы побрели домой. У подъезда я попрощалась с Линой и пошлепала к себе.
Чудеса чудесами, но жизнь продолжается.
На следующий день, с утра пораньше мы потопали на площадь Ленина: Лина – за диском, я за расчеткой по матану. Как всегда не удержавшись и накупив еще кучу различных безделушек, уставшие и счастливые, мы приехали домой. Едва выйдя из маршрутки, мы наткнулись на линыну соседку, ту милую старушку, которая в свое время закармливала нас сластями. Бабушка была обвешана сетками, мы предложили ей свою помощь и, разделив между собой пакеты, втроем отправились домой. Проводив ее до квартиры, мы хотели уже было пойти восвояси, но эта милая леди ухватила нас за руки и завела в квартиру.
Усадив нас за уже полюбившиеся стулья на кухне, она стала расставлять чашки с неизвестно откуда взявшимся чаем. Немного поупиравшись, если честно, то совершенно неубедительно, мы принялись уплетать появившиеся на столе сладости. А бабушка то и дело незаметно подливала нам еще чая. Мы болтали о Максе Фрае, об учебе, о планах на будущее как старые подруги, да мы и чувствовали себя так, как будто знакомы всю жизнь.
Где-то на восьмом моем безе, в дверь позвонили. Наша бабушка посмотрела на причудливые часы, висевшие на стене, усмехнулась «как всегда вовремя, ни секундой позже» легкой походкой вышла в коридор, при этом как-то загадочно улыбаясь. Мы с Линой удивленно переглянулись.
-Сейчас что-то будет, -прошептала я.
-Ага, -дакнула Линка, потянувшись за конфетой, -вид у не какой-то интересный, как будто чего-то предвкушает!
-Тебе не кажется, что на ближайшую неделю приключений хватит?
-Мне то кажется, вот только приключениям на это кажется глубоко начихаать, апчхи-и-и, - Линка чихнула и замерла.
На пороге стоял Николай Петрович Воронов собственной персоной и лучезарно улыбался.
-Будь здорова, барышня.
-Спасибо, - опешившая подруга ответила не сразу.
Я застряла на стуле в причудливой позе лотоса (т.е. одной ру-кой тянусь к булочке, другой подливаю себе кипяток и пытаюсь не укокошить хрустальную вазу на столе, которую уже не раз задеваю и в довершении картины, так сказать последний штрих, в зубах у меня безе, а глаза выпучены).
-Приятного аппетита, юная леди.
Тут-то и начинается самое интересное: я судорожно глотаю, закашливаюсь, рука дергается, кипяток проливается на джинсы, я, завывая, вскакиваю, задеваю вазу, она падает на пол и разлетается на множество великолепных искрящихся осколков, я краснею, на-ступаю на один из них, взвываю в очередной раз и начинаю прыгать на одной ноге.
Весело, нечего сказать.
После нескольких минут отчаянного танца ужаленного кенгуру на топях амазонки, меня поднимают на руки и несут в зал. Профессор бережно кладет меня на диван и, не слушая мои отчаянные «не надо, мне не больно, это просто царапина» стаскивает с меня окровавленный носок. Вся ступня в крови, а я медленно начинаю приближаться к полуобморочному состоянию, медленно, но верно. Мне действительно не больно, просто какое-то странное оцепенение начинает мною овладевать. Несколько минут профессор возится с моей ногой, потом удовлетворенно кивает головой и чего-то начинает мне говорить, только чего он говорит для меня, кажется, навсегда останется загадкой, так как в глазах начинает темнеть.
К губам подносят какую-то неведомую жидкость с ускользающим, но, несомненно, приятным вкусом, и мир начинает вновь зажигаться миллионами красок. На диване сидит бабушка, которая, собственно и вливает в меня этот напиток. Рядом - совершенно перепуганная Линка, а у изголовья – хохочущий профессор.
-Ну, юная леди, я не знал, что ты такая впечатлительная.
Ну, понятное дело, я краснею и начинаю проклинать себя на чем свет стоит. Бабушка шуточно – грозно качает головой.
-Ах ты, старый лис, девочка ногу поранила осколком, смоченным соком Айоны, смейся-смейся, а они еще не так крепки, чтобы противостоять ядам, не только из других миров, но и своим.
- Я ничегошеньки не понимаю, и у меня скоро голова разобьется на кусочки, - жалобно пищу я, - объясните хоть что-нибудь, кстати, простите за вазу, я куплю вам новую.
-Ох, за вазу тебе наоборот спасибо, она мне никогда не нравилась, а просто выбросить жалко было, да и потом ее создать заново проще некуда. А голова еще поболит, потерпи немного. Девочки, вы же видели эти милые цветочки в вазе, - начинает объяснять бабушка, - тебе они еще очень понравились, Танюша, если я не ошибаюсь…
-Не ошибаетесь, но я не говорила…, - начинает подруга.
-Зачем говорить, главное подумать, - подмигивает профессор.
-Так вот, - продолжает леди, - эти цветы очень красивые и, к сожалению, очень опасны. Если их поставить в воду, то вода от цветов становится ядовитой, и если эта вода попадет в кровь, то…
-Можно окочуриться…,- мрачно заканчиваю я.
-Что сделать? Ох уж эта современная молодежь, не то, что 200 лет назад.…Окочуриться, как ты выразилась, можно, правда вам это не грозит…
-А мы что, особенные?- вяло спросила Линка, но глаза ее уже заблестели.
-Люди этого мира вообще особенные, как в общем-то и люди любого другого, просто они об этом не подозревают…, - начинает профессор, но, увидев наши разочарованные мордашки…, - ну, хорошо, хорошо, уговорили, и не смотри на меня так, Светлан, - обращается он к бабушке, - я скажу им, скажу…
-Что скажите? – хором спрашиваем мы.
-Все, что вы готовы услышать.
С этими словами профессор ставит на столик у дивана песочные часы. Красивые, с резным зеленоватым металлом, они зачаровывают, а если подольше посмотреть на них, начинает казаться, что ты находишься вне времени.
-Нравится? – спрашивает профессор.
-Еще бы, - восхищаюсь я, не в силах оторвать взгляд от часов.
-Кстати о времени, хитрец,- ты мог предвидеть эти осколки.
-Мог, я и предвидел, но не в моих правилах встревать в ход событий, да и потом, они должны все преодолевать сами.
Они, ну то есть мы, сидели с открытыми ртами и только поворачивали головы от одного к другому. Только профессор убрал руку с часов, как началось что-то странное. Такое ощущение, что время повернулось вспять, а потом все вдруг резко прекратилось. Я дико посмотрела на Лину, но та лишь с интересом смотрела за песчинками в часах.
-Ты заметила? – спросил меня профессор.
-Заметила, - брякнула я, не совсем понимая, что я заметила. Потом немного помолчала, - вы остановили время, нет, вы сначала отмотали его назад, а затем остановили, да?
Профессор положительно кивнул головой.
-Умница.
Я смутилась. Лина уставилась на меня вопрошающим взором.
-Нет, барышня, твоя очередь еще не пришла, - сказал профес-сор, - да и потом, тебе что, мало иллюзиона? Экая ты.…Ну, вот и все!
Мы с Линой вопросительно уставились на этого чародея (что – все?). А бабушка, довольная чем-то уселась в кресло с чашкой ароматного зеленого чая в руках и прикрыла глаза.
-Вы же читали те смешные зеленые книжки Макса, кажется, теперь он называет себя Фрай. Помните, там было такое местечко…
-Вы, Франк, - недоверчиво спрашивает Лина.
-Ох, нет, - смеется профессор, хотя он мой хороший друг. Но я не об этом, вы уже догадались, что произошло?
-Кажется да, у Франка были, наверное, похожие часы…значит мы там, где…
-Ты правильно мыслишь, дорогая, - он ласково обращается к Лине, только мы не там, а остались здесь, по крайней мере, пока.
Not the end
Комментариев нет:
Отправить комментарий